Пилотная Серияапдах, да. я все-таки надеюсь, на "интересный сюжет", "адекватных ГГ" и фидбэки. на последнее более чем.
0. Поросячий визг от кошачьих игр.
Я знал столько полезных вещей
и теперь все их забыл.
Как обокраденный путник,
как бедняк, потерявший имущество,
я вспоминаю тщетно о богатстве,
которым владел я давно;
вспоминаю неожиданно, не думая,
не зная, когда мелькнет погибшее
знанье. Еще вчера я многое знал,
но в течение ночи все затемнело.
Николай Рерих - Завтра, «Цветы Мории»
0. Поросячий визг от кошачьих игр.
Вспомните, как вы проснулись. Нет. Я не спрашиваю вас о том, где вы проснулись, в какой позе, и уж тем более мое воспитание и искреннее желание не лезть в чужие дела не позволят полюбопытствовать – с кем.
И даже учитывая, что все это тоже важно, я спрашиваю вас не об этом. Вы когда-нибудь замечали, что между бодрствованием до сна и после него пролегает временная граница столь незаметная, что лишь ваше бессознательное способно контактировать с ним. Поэтому вы не запомните момента, когда ваши веки, закрывающие обзор превратились в черную пелену, и тем более - тот момент, когда эту пелену с вас сдирают, словно полотенце с клетки попугая.
Этот фокус, заложенный в нас самой природой, обман разума, если можно так сказать, не позволяет отследить самому человеку момент его реального «возвращения», что все мы знаем, часто не совпадает с тем, когда мы по-настоящему пробуждаемся.
Тело, находящееся в анабиозе после глубокого сна, некоторое время не способно воспринимать окружающий мир: тактильные ощущения не могут воздействовать на организм в полной мере. После сна мы воспринимаем окружающие нас предметы в полутонах: размытые очертания стены с фотографиями, ненавязчивые прикосновения белья, ароматы наполняющие комнату, пульсирующая боль в ребрах, словно в расстроенных струнах арфы, приглушенные шумы, издаваемые самыми разными предметами, сосредоточенными в комнате.
Человек вряд ли вспомнит, как он открыл глаза, как он заставил свои мышцы работать, чтоб поднять веки. В его памяти останется тот момент когда, он выиграет войну с самим собой и заставит организм вновь запускать реакторы жизненных сил.
Это напоминает передачу власти: Бессознательное, руководившее нами всю ночь, вновь возвращает скипетр и державу в руки Разума, и как только он воссядет на свой трон, тогда мы сможем в полной мере ощутить все то, что было вокруг нас все это время.
***
Сон стал рассеивать свои оковы именно в тот момент, когда я начал соображать, что еще пара минут лежа, и я сломаю себе ребро. Что-то настойчиво упиралось мне в бок, непослушные после сна руки никак не могли разобрать, где лево, а где право, поэтому меня ожидали прекрасные мгновения пыточной боли.
Итак, из-под меня был вытащен, нагретый за ночь до состояния свежесваренной кукурузы, пульт. Ребра приятно закололо, место, ранее так неприятно тершееся об потрепанный целлофановый пакет, в который был обернут пульт, занемело, словно его намазали зубной пастой с мятой и фтором. К сожалению минуты приятной постсонной расслабленности уступили место будильнику, и не смотря на то что радио было настроено на релакс-волну, звуки с помехами доносившиеся из динамиков резали уши словно это была болгарка, которая так часто приходила в гости к дрели в соседней квартире.
***
Вчера Петя с друзьями решил отметить удачную сдачу зачета, и уже сегодня ночное веселье превратилось в гнилую тыкву как карета Золушки. В голове еще мелькали разноцветные платья девушек, веселые лица друзей и ароматные коктейли, что лились словно ливень на всех, кто собрался в квартире. Интересно как Игорек будет отмывать свое жилище?
В детстве, когда мама часто ругала Петеньку за неряшливость, он очень хотел, чтобы у него была герметичная комната, он бы закрывал ее, все вещи бы накрывались вакуумной пленкой. А потом он нажимал на специальную кнопку под стеклянной крышкой, и комната бы до потолка наполнялась раствором хлора на целых три минуты. Позже она очищалась от раствора, и Петя бы заходил в чистую-чистую комнату. Такой чистой не было бы ни у кого: ни у Королевы, ни у Президента – только у него, у Пети.
Конечно, вряд ли у Игорька была герметичная комната с системой вакуумных пакетов и подвода раствора хлора, вероятно и она бы ему не помогла, ведь вчера девочки залили кремовый ковер, который теперь напоминал шкуру гламурного леопарда: розовые пятна от вина, темно-красные от гренадина, кое-где были кровавые от вишневого, тягучего ликера. Они еще тогда в ночи вызвались засыпать эти пятна солью, но как правильно было замечено: комната бы превратилась в соляную пустыню, в противном случае удачный исход боя хлорида натрия с пятнами от алкогольной продукции - маловероятен.
Кое-как разобравшись с управлением тела, как эта делала Ума Турман в «Убить Билла», Петр нацелился поднять свой косятно-мышечный крейсер с ватерлинии - кровати до отметки своего роста. Направив все возможные силы в ноги, он медленно стал их переносить на пол, заботясь при этом о том, чтобы правая ступня (а точнее полуатрофировавшаяся пятка) коснулась холодного линолеума раньше левой, так Петр перекладывал уже с утра все заботы на примету.
Узор на линолеуме завертелся как разноцветные кусочки стекла в калейдоскопе, подаренном ему в детстве дедушкой-физиком. Конечно эффект зеркал, находящихся в длинной трубке, был достаточно скромным, по сравнению с тем что ему сейчас выдавали предатели глаза, заручившиеся поддержкой мозга. Собрав волю в кулак и оторвав взгляд от пола, Петя начал продвигаться в сторону двери, что словно свет в тоннеле маячила перед ним, ему надо сделать каких-то жалких три шага, после этого повиснув на двери он вывалится из своей комнаты и отработанным движением влетит в прохладную и сырую ванную комнату. Петр верил, что столь идеальный план не сможет потерпеть неудачу, но кровожадная мечта таксидермиста решила по-другому. Еще находясь под кроватью, глаза кота злобно заблестели, а уши прижались к голове в ожидании: «Ноги, это прекрасно!» – думал кот, - «Ноги хозяина еще никогда не отказывались поиграть!» - то, что сам хозяин, а вовсе не его ноги, был категорически против кровавых игр, кот не знал. Да и зачем нужно что-то там узнавать, когда перед тобой маячат готовые на разные «веселости» голые икры хозяина. «Три, два, один… старт» - произнес про себя кот и запрыгнул на ногу, повиснув на ней как коала, как раз в тот момент, когда Петр оторвал глаза от пола, просчитал путь и готовился занести ногу для первого шага…
- Ублюдок, - шипел Петя, - сука… - продолжал с глазами полными слез говорить Петя, упираясь рукой в угол комода. – Прячься, проклятый ирод, я кастрирую тебя так же, как дети вырывают молочные зубы: ниткой и дверью. Чтоб ты на всю жизнь запомнил падла черная.
- Хозяин ты так доволен, даже заплакал! – думал про себя кот, сидя на подоконнике и смотря на Петю невинными глазами полными любви.
Пока, Петя пытался вытереть с ноги проступившую от когтей кровь простыней, к нему в комнату успела залететь мама, схватить кота и выставить его за дверь.
- Петенька, не ругайся! Я сейчас убегаю к Томочке, надо помочь ей с приготовлениями, а ты покушай. Чайник, правда, остыл… ну, не беда – разогреешь в микроволновке. Поцелуй маму! – подставив свою щеку, произнесла она. – Все-все пока, не обижай котика: у него просто игривое настроение!
- Конечно, я не буду обижать котика, я просто разогрею его вместе со своим чаем в микроволновке. – думал про себя Петя пару минут спустя, смотря на себя в зеркало в ванной комнате, чистя зубы. – Н-да, Аполлон Бельведерский: ни дать, ни взять!
А теперь время снимать с кота шкуру и делать подарок сестре на свадьбу…
Чай обычно складируемый мамой на одну из полок шкафчика радостно выпрыгнул из него под давлением своих товарищей прямо на лохматую голову, возможно он был камикадзе так как, никому не хочется погибать в мусорном ведре раньше времени. Положив пакетик в свою кружку и залив его водой, он поставил его в микроволновку разогреваться, конечно, на вкус чай будет куда хуже (хотя, чай из пакетика, думал Петя, ну куда может быть хуже?), чем кипяточный, но время не ждет и придется идти на ограничения в удовольствиях.
Не то чтобы Петя был эпикурейцем, искавшим и находившим удовольствия, но он вряд ли бы стал спорить с утверждением, что без удовольствий (по крайне мере их основной части, что разрешена законом) жизнь пропала бы окончательно и мы стали бы жалкими и ненужными даже себе существами. Петр усмехнулся, подобные мысли явно следствие вчерашнего зачета по философии, знал он, что Античность с их нравами не приведет его к хорошему исходу.
Петр повернулся к микроволновке, за мыслями он не заметил, что обратный счет остановился на единице и отказался идти дальше. Цифра сияла на панели неоновым зеленым светом, оставляя узор на стене. Выругавший под нос, он пошел смотреть, что случилось с «агрегатом, выписанным землянам из Пекла».
- Эй, давай работай! – щелкнул Петя пальцем по экрану, где все еще светилась цифра один. – Ну, ладно.
Стоило Петру нажать на «пуск» как комнату залил яркий до боли в глазах свет, а по телу будто прошлись иголками. Ему было страшно, тело не слушалось, и лишь как только послышался звук лопающегося стекла, как он начал падать в засасывающую его пропасть.
-Как обидно 21 декабря умереть от взрыва микроволновки, вот тебе и эпикурейцы. - Успел подумать Петя, перед тем как окончательно нырнуть в черные воды бездны.
«Пока мы существуем, нет смерти, когда смерть есть, нас более нет. Стало быть смерти нет ни для живых, ни для мертвых. Ибо для тех, кто существует, смерть еще не существует, а те, для кого она есть, уже более не существуют»боль, страдания, алогичность.
И это — явь? Не сновиденье?
Не обольстительный обман?
Какое в жизни возрожденье!
Я плачу! Я свободой пьян!
Как? Неужели? Всё, что в мыслях,—
Отныне и на языке?
Никто в Сибирь не смеет выслать?..
Не смоет утопить в реке?..
Поверить трудно: вдруг всё ложно?!..
Трепещет страстной мукой стих...
Но невозможное — возможно
В стране возможностей больших!
Игорь Северянин, «И это – Явь?»
1. Ноги Джуда Лоу.Моим первым пристанищем в Яви стала ванная. Поэтому, когда меня спрашивали, как я здесь оказалась - я всегда отмалчивалась, в противном случае, не снискать мне славы.
Мой сон чуткий, его легко прервать, начав на кухне размешивать в чашке кофе, звуки ложки, бьющейся о фарфоровые стенки, будут набатом стучать в моих ушах, пока я не открою глаза и не проснусь окончательно. В тот день я проснулась от воды. В голове моментально возникла бредовая идея: будто я засиделась за компьютером, от чего добравшись до кровати, уснула так крепко, что даже крушение потолка от дождя не могло меня разбудить.
Однако это все было невинными домыслами, которые шли вразрез с действительностью. Я проснулась в ванной. Подобное умозаключение, достойное британских ученых, я сделала на ощупь, так как глаза как после долгого сна отказывались открываться. Возможно, мне зашили веки, но я бы такое никогда не пропустила.
Учитывая мое абсолютно не монашеское поведение, любовь к пиву и прочим алкогольным напиткам, мой организм знал (от моей бабушки, скорее всего), что сон в ванной приводит к циститам. А так как надежда на то, что когда-нибудь дурь из моей головы выветрится, я найду мужчину и создам семью и ребенка, может конечно сначала ребенка, а потом семью, не суть важно - подобные кафельно-керамические приключения я старательно избегала 19 лет.
И пока я сводила в своей голове «дебет с кредитом», пытаясь понять, где я не уследила за собой, по ту сторону моих век, что закрывали мои глаза от бесконечно ужасного мира, который не мог меня ничем порадовать одну пятую века, что я живу, послышался исключительно мужской крик. Когда я описываю звук как «исключительно» мужской, это значит, что по моим перепонкам пробежался и оставил след басовитый голос. В этот момент мне пришлось распрощаться с темнотой, что приняла меня так по-дружески, в первые мгновения пробуждения. Перед глазами замаячили волосатые как у Джуда Лоу ноги, почти такие же красивые, если бы не грязь, которую с моим зрением можно было сначала принять за загар, то они были бы столь идеальными, что мне тоже бы захотелось такие: волосатые, грязные, в чем-то порочные ноги.
дальшеУже впоследствии, сидя за кухонным столом, разговаривая с Валентином, я узнала, что умные машины что-то перепутали и меня перенесли не туда куда надо, точнее совсем не туда: до ближайшего центра «Крионизации и последующей адаптации» сутки пути от поселка, в который меня так неловко забросило. Поэтому свои первые знания о новой жизни я получила из уст фермера. Картина была столь впечатляющей, что я три раза стреляла из его пачки сигареты и ходила на веранду курить. Сигареты здесь были гадские, я еще не до конца понимала, где это «здесь», но сам факт того, что во рту образовывался комок горькой табачной слизи, вместо приятного тепла меня раздражал, однако с маниакальным упорством я докуривала сигарету до конца и шла обратно к Валентину, слушать, что еще он мне может рассказать, а может и придумать. К моему сожалению, услышав почти все подробности моего появления в Яви, ее краткой истории, меня не покидало ощущение обмана. Знаете, когда покидаешь насиженное место и отъезжаешь всего на пару километров все кажется тебе незнакомым, хотя особых отличий в пейзаже не видишь: вроде деревья все одинаковые, но эти как-то поухоженнее, листва гуще, дома не отличаются особым дизайном, но кажутся чужими и инородными для глаза, привыкшего к чему-то более обжитому человеком с особыми признаками присутствия на территории владельца.
Я думала до последнего, что мое присутствие здесь есть результат чьей-то злобной шутки, однако у меня не было таких закадычных друзей, которые бы могли так со мной поступить. А когда за мной на следующее утро приехала машина с брутальными мужчинами и маленькой докторшей, которым, как оказалось, позвонил ночью Валентин, основания для мыслей стали незаметно исчезать, как туман по утрам от солнца. Апатия, навалившаяся на меня со вчерашнего вечера, не делала из меня особу разговорчивую, поэтому я надеялась отделаться лишь парой фраз и как мной предполагалось необходимыми для моей идентификации данными, но они знали за кем едут. Поэтому после того, как у меня взяли кровь, померили давление и дали пару пилюль, которые, по словам Виржинии, были направлены на повышение иммунитета, я заняла место около окна и начала следить за пейзажем.
Он не отличался от того, что я привыкла видеть или когда-либо видела. После того как мы покинули поселок на долгие километры расстелилась серая степь, редкие камни и тусклые пучки седой травы пролетали мимо нас, оставаясь далеко позади наедине с черной полосой дороги, которая была похожа на синюю вену выступающую над кожей. Я думала, что вскоре от однообразности за окном я усну, как обычно со мной бывало в транспорте, но спать не хотелось, я списывала это на таблетку. Возможно, ее чудодейственные свойства уже начали влиять на мой организм и теперь я представляю собой супер-существо.
Отвлекаясь от окна, вытягивая вперед ноги с целью их немного размять, я осмотрелась по сторонам. Возможно если бы я появилась в этом мире не в ванной, а в машине, моя уверенность в том, что это другой мир, была бы крепче, все что находилось в ней кардинально отличалось от того что я обычно видела в салонах машин или на фотографиях. Это была техника, в ее величии, люди, сидевшие в ней, были единственными островками жизни, все остальное было предоставлено искусственному интеллекту. Я следила за панелью, на которой располагались кнопки, экраны, маячки, таймеры, но отсутствовали руль и коробка передач, от этого машина казалась полой коробкой, напомнило гигантский процессор, внутри которого сидели люди.
Люди кстати тоже были слишком совершенными, чтобы быть людьми, после всего увиденного я начала было подумывать о том, что два бодигарда и врач – продукт гениальной мысли. Но живые глаза Виржинии, спрятавшиеся за стеклами очков и тоненькая сеточка морщин на лбу, делали ее лицо живым, хоть и более совершенным, чем мое и того же Валентина.
- Как ты себя чувствуешь? После принятия лекарства возможно повышение температуры и гиперактивность. – голос Виржинии прозвучал, вовсе не резко, как обычно бывает, когда кто-то начинает говорить после долгого молчания, а наоборот очень спокойно, как будто это было ожидаемое продолжение разговора после недолгой паузы. – Сейчас мы отвезем тебя в центр, там должны завести на тебя дело в базе, а потом ребут.
- Ребут? Перезагрузка? – может после этого Линда станет такой же совершенной как и люди сидящие с ней в одной машине?
- Почти, это перезапуск систем жизнеобеспечения организма, обычно это происходит, когда человек только попадает сюда, чтобы сразу его приспособить к условиям окружающей среды, за городом ты почти не почувствовала разницы, но как только мы въедем в город придется не сладко. Поэтому пришлось дать тебе эти таблетки, временные изменения в организме не самый лучший выход, но поверь, скачки давления и аритмия в твоем состоянии хуже небольшой температуры. Ты же потерпишь?
- Да.
Мне так и не удалось уснуть, больше я ни с кем не разговаривала, скоро на горизонте стал вырисоваться темно-серый купол, напоминающий смог, но это был не он, машины как я и думала работает не на бензине, я не чувствовала этот запах ни в салоне, ни когда они только приехали меня забирать, вероятность того что здесь кто-то работает с грязным производством тоже можно было откинуть, вряд ли в мире, где разъезжают такие машины существуют «свечные заводики». Один из мужчин, до этого молча сидевший на переднем сидении и что-то непрерывно печатая на экране, заметив как я втянула голову между сидениями начал говорить:
- То, что ты сейчас видишь не тучи, не смог, не пыль – это энергия людей. Весь мир представляет цикл передачи энергии от одного существа к другому, ее преобразование и вступление в новый цикл, этого сравнимо с круговоротом воды в природе. Иногда энергия не передается к другому лицу, а «испаряется», так бывает, когда человек переполнен эмоциями, через какое-то время это состояние исчезает, обычно это бывает, когда лишняя энергия уходит. За долгое время своего существования человек не научился преобразовывать свою энергию внутри себя, поэтому таим образом «загрязняет» атмосферу. Мир, в котором ты жила до этого, был открытой системой, Явь – закрытая, представь себе шар, который постоянно надувают. Что с ним произойдет?
- Он лопнет.
- Верно, он должен лопнуть, но он не лопается. Явь и Земля это единообразные планеты, если Явь моно назвать планетой, это скорее отражение, и как всякое отражение оно находится в непосредственной близости с реальным объектом, все что когда то было произведено или рождено на Земле имеет двойственность натуры внутри себя, рано или поздно они разделяются и та часть, что имеет меньшее влияние энергетического притяжения выталкивается к нам. Это связано с событием, которое называют концом света, с Землей ничего не происходит, а к нам переходит часть его населения, весьма условная, ты например до сих пор спишь у себя дома, кто-то принимает ванную, а кто-то ест, иногда это сопровождается обмороком или легким недомоганием, но не более того.
Самое главное то, что вся энергия Яви может в любой момент пересечь границу с Землей. Все выродки природы, что когда-либо видел человек, будь то вампиры, оборотни и прочая нечисть, не что иное как сгустки энергии Яви. Но мы в ответе за то что приручили, поэтому приходится бороться с тем, что сами породили, то есть убивать их.
- Значит моно попасть обратно на Землю? Вы можете меня вернуть?
- Да и нет. Можно попасть, ровно на определенное время, нет – вернуться нельзя, в мире не может быть двойников, только близнецы, которые изначально имеют в себе единую натуру, только в двух экземплярах. Тебе придется научиться здесь жить.
Я откинулась на спинку кресла и уставилась в окно, где виднелся купол, который стал еще больше. Меня пронзила мысль, что я заброшена на какую-то незнакомую планету, меня собираются перезагружать, накормили таблетками. Мне придется научиться жить в мире, в котором люди верят в энергию Ци, карму, фэн-шуй и, вероятно, магию, а может даже и силу земли. Но самое главное я завидовала самой себе, той что осталась на Земле, той, которая избавившись от обузы в виде меня, возможно, кардинально изменит свою жизнь, признается в любви другу, уйдет с работы, помирится с мамой и начнет жизнь заново. Почему ее Земля держала сильнее, чем меня, почему я не держалась за жизнь так как она?
- Въезжаем в город, пристегнись! – позвучал голос говорившего мужчины. Мы скользнули в темноту, машину затрясло и буквально через секунду, мы уже ехали по незнакомому мне городу. – Добро, пожаловать в Явь.